Неточные совпадения
Все это проделывалось с
целью попасть
в общий тон и
угодить Зосе.
Мне показалось, что и теперь
в его лице какое-то зловещее выражение и, что хуже всего, несколько комическое, — выражение существа, приносящего, так и быть, себя
в жертву, чтобы только
угодить высшим
целям своей супруги…
Никто, однако ж, не решался «выходить»; из говора толпы можно было узнать, что Федька уложил уже лоском
целый десяток противников; кого
угодил под «сусалы» либо под «микитки», кого под «хряшки
в бока», кому «из носу клюквенный квас пустил» [Термины кулачных бойцов. (Прим. автора.)] — смел был добре на руку. Никто не решался подступиться. Присутствующие начинали уже переглядываться, как вдруг за толпой, окружавшей бойца, раздались неожиданно пронзительные женские крики...
Дикой ругает, кого хочет; когда ему говорят: «Как это на тебя никто
в целом доме
угодить не может!» — мое самодовольно отвечает: «Вот поди ж ты!» Кабанова держит по-прежнему
в страхе своих детей, заставляет невестку соблюдать все этикеты старины, ест ее, как ржа железо, считает себя вполне непогрешимой и ублажается разными Феклушами.
Пусть ропщут,
Всем
угодить не властен человек;
И если
целой выгода земли
В ущерб пришлася стороне единой,
Ту сторону не вправе я беречь.
«Даждь дождь земле алчущей, спасе!» Раз от раза он все хватал это смелее и громче и очень этим
угодил и крестьянам и духовенству, с представителями которого он еще более сошелся за столом, где опять несколько раз поднимался и пел: «Даждь дождь земле алчущей, спасе!» Этим Алымов ввел у нас прошение о дожде
в такое распространение, что после у нас
в доме все по
целым дням пели: «Даждь дождь земле, спасе!» Но больше всех
в этом упражнялись мы, дети: мы
в своем молитвенном напряжении даже превзошли старших тем, что устроили себе из няниных фартуков ризы, а из свивальников орари, и все облачились да пели: «Даждь дождь».
Анатоль
целые утра проводил перед зеркалом, громко разучивая свою роль по тетрадке, превосходно переписанной писцом губернаторской канцелярии, и даже совершенно позабыл про свои прокурорские дела и обязанности, а у злосчастного Шписса, кроме роли, оказались теперь еще сугубо особые поручения, которые ежечасно давали ему то monsieur Гржиб, то madame Гржиб, и черненький Шписс, сломя голову, летал по городу, заказывая для генеральши различные принадлежности к спектаклю, то устраивал оркестр и руководил капельмейстера, то толковал с подрядчиком и плотниками, ставившими
в зале дворянского собрания временную сцену (играть на подмостках городского театра madame Гржиб нашла
в высшей степени неприличным), то объяснял что-то декоратору, приказывал о чем-то костюмеру, глядел парики у парикмахера, порхал от одного участвующего к другому, от одной «благородной любительницы» к другой, и всем и каждому старался
угодить, сделать что-нибудь приятное, сказать что-нибудь любезное, дабы все потом говорили: «ах, какой милый этот Шписс! какой он прелестный!» Что касается, впрочем, до «мелкоты» вроде подрядчика, декоратора, парикмахера и тому подобной «дряни», то с ними Шписс не церемонился и «приказывал» самым начальственным тоном: он ведь знал себе цену.
Вас
целая компания будет, —
в острог
угодите, так, по крайности, не скучно…
При императрице Елизавете кто хотел ей
угодить, тот выезжал возможно пышнее.
В царствование Анны Иоанновны
в целом Петербурге не было ста карет, при Елизавете число их удесятерилось.
И веру свою переменил он от желания
угодить первому человеку
в Риме, то есть папе, которого туфли удостоился
поцеловать за этот подвиг.
И он один, этот придворный человек, как нам изображают его, человек, который лжет Аракчееву с
целью угодить государю, — он один, этот придворный человек,
в Вильне, тем заслуживая немилость государя, говорит, что дальнейшая война за границей вредна и бесполезна.